Одним из творцов анимационного альманаха «Страх(и) темноты», показанного во внеконкурсной программе кинофестиваля «Молодость», «Современное французское кино», и в декабре выходящего в наш кинопрокат, — стал французский художник, арт-директор и продюсер Этьен Робиаль. Дабы обсудить с господином Робиалем «эстетскую страшилку», в Париж отправился Сергей Васильев младший.

ШО Какие задачи ставились перед вами в работе над фильмом «Страх(и) темноты»?

— Я должен был подчеркнуть исключительность каждого из авторов! Сделать так, чтобы их истории не становились в «очередь» друг за другом, а фильм не напоминал сборник короткометражек. Термин «короткометражка» во время работы над лентой мы вообще старались не использовать. «Страх(и) темноты» должен был оставлять ощущение действительно целостной картины, которая размышляет о фобиях человека. Быть прозрачной, чистой, захватывающей историей. И я стремился найти верное композиционное решение фильма, которое соответствовало бы нашей изначальной идее. Выстроить «созвучие» очень разных сюжетов.

ШО А почему было решено работать над фильмом в черно-белой гамме?

— Я привычен к сочетанию черного и белого в графике, потому что долгие годы работал в издательском деле и сам создал пять или шесть черно-белых комиксов. К тому же во Франции существует великая традиция черно-белого изображения. Ее корни, по?моему, следует искать еще в иллюстрациях к книгам, которые можно назвать своеобразным «повествовательным комиксом». Поэтому когда возникла идея снять анимационную ленту, исследующую границы страхов, мы с продюсерами вполне естественно осознали необходимость использования черного цвета. А потом и вовсе решили построить фильм на темах кошмара и темноты, то есть черного. Эти два элемента превратились в нить, стягивающую все сюжеты воедино. Аргументом в пользу черно-белого сочетания было и то, что оно позволяет с большей свободой рассказывать необычные, рисковые истории. Это можно увидеть на примере японской манги, но и во Франции тоже «черно-белый» всегда позволял «вырвать» комиксы и мультфильмы из детского мира. Цвет характерен для детского мироощущения и чувствования, а черно-белый дает высказаться намного более взросло, заматерело, что ли. В соединении черного и белого может быть очень много жестокого, агрессивного, режущего глаз. А «Страх(и) темноты» — фильм не для детей!

ШО Стилистически истории, из которых скомпонованы «Страх(и) темноты», очень разнятся. И в принципе, не все из них строго следуют черному и белому. Иногда — крайне эмоционально — авторы используют точечные вкрапления зеленого или все оттенки серого.

— Мы работали над картиной очень долго, почти три года. Было крайне непросто подготовиться к ней, «изготовить» ее, а потом доработать. И решение не снимать фильм в цвете создало для нас дополнительные сложности. Вернее, мы все равно снимали в цвете, но красок было крайне мало, только черная и белая. И мы должны были привить ощущение черно-белого изображения всем авторам фильма, объяснить им его сущность. Некоторые из художников, которым мы предложили поработать над «Страхом темноты», привыкли рисовать свои комиксы в очень яркой манере, предельно насыщенной цветом. А я вынужден был ставить их перед фактом: «Каждый из вас обязуется работать только с черным и белым или с оттенками серого цвета». В этом и заключались мои непростые обязанности.

ШО То есть вы несколько ограничивали свободу авторов?

— Скорее, я «сопровождал» режиссеров-художников во время их работы над новеллами. Предоставлял каждому из них творческое пространство, возможность реализовать задуманное, пытался помочь им подчеркнуть на пленке и в музыке те ощущения, которые они хотели передать. Просто я не должен был «акцентировать» одни эпизоды в ущерб другим, а наоборот, постепенно добиваться единства картины на уровне цвета. Занимался вопросами эталонирования, пигментации, «глубины» черного и белого, а также отвечал за оформление картины в целом и подготовку своеобразных «переходов» между отдельными эпизодами. И, думаю, добился своего.

ШО Если я правильно понял, режиссеры фильма изначально не являются профессиональными аниматорами?

— Нет. Все они в первую очередь очень популярные авторы комиксов. Хотя, возможно, «популярные» и не вполне точное слово. Скорее, они хорошо известны. О них знают в мире, уважают за их работы, за их мастерство. И в сборнике «Страх(и) темноты» мы как раз и попытались исследовать их художественные способности на новых уровнях и, возможно, даже развить их талант. Именно поэтому вместо того чтобы снять фильм в одном единственном стиле с одним художником-режиссером, что с производственной точки зрения сделать было намного легче и дешевле, мы решили взять одну тему и максимально пристально рассмотреть ее, используя разные стили и способы анимации.

ШО А «Страх(и) темноты» — дорогой мультфильм?

— Да. И даже очень! Потому что когда вы снимаете мультфильм в одном анимационном стиле, то и готовитесь к съемкам, находите специальную технику, нанимаете специалистов за одну цену. А здесь использовано шесть различных систем анимации, шесть разных групп профессионалов, соответственно картина стоит в шесть раз дороже! Надеюсь, что прокат фильма будет достаточно успешным, чтобы покрыть производственные затраты. В то же время приобретенный нами опыт использования различных техник анимации, в частности, современных компьютерных технологий, поможет в будущем выйти на новые проекты, которые позволят «погасить» «первичные» затраты.

ШО И у вас уже есть эти новые проекты, идеи?

— Естественно! Потому что «Страх(и) темноты» — это отличная демонстрация возможностей различных анимационных «систем». Многие мастера комикса и даже профессиональные мультипликаторы на примере нашего фильма могут увидеть, как именно в новых техниках «работает» изображение. Понять, хотят ли они рассказать свою, возможно, намного более длинную историю в этом стиле. И тем самым, благодаря своим новым экспериментам, повысить мировую репутацию французской анимации! (смеется).

ШО Которая и так крайне высока! А какие «системы» использовались для работы над фильмом?

— Ну, тут много техник! Здесь использована черно-белая классическая мультипликация и сложные современные компьютерные технологии, есть 3D анимация. Есть и симбиоз стилей. Например, карандашные, вернее, пастельные рисунки Blutch и Лоренцо Матотти были обработаны при помощи цифровых технологий, обращены в компьютерную графику. То есть простые, банальные, традиционные приемы были приближены к ультрасовременным технологиям. И благодаря этому рисунок «зазвучал». Он «вибрирует», создает драматургию истории, рождает страх. Нарисовано все простым карандашом, а в результате выходит отлично, уникально.

Очень резко, нервно и в то же время сухо.

ШО Вы предложили что-то принципиально новое в анимации?

— Нет, скорее по-новому и в полном объеме использовали уже существующие технологии, изучили границы их возможностей, варьируя «текстуру» изображения, его глубину. Однако, и это кажется мне крайне важным, фильм все же позволил многим авторам двигаться вперед, развиваться. В определенном смысле «Страх(и) темноты» повторяет путь прошлогоднего «Персеполиса» (95-минутный анимационный фильм Венсана Паронно и Марьян Сатрапи, номинант на «Оскар» и лауреат Канн, — прим. ред.), который тоже был чем-то новым и неожиданным, позволил иначе взглянуть на комиксы, да и на анимацию тоже. Это ведь не Микки Маусы, которые, скажем так, прогнозируемо двигаются. Думаю, что «Страх(и) темноты» стал великолепным опытом для всех художников, которые работали над ним.

ШО Расскажите о «композиции» фильма. Каким образом вы соединяли и сортировали новеллы?

— В этом была своя сложность. У каждого из художников во время работы возникали свои проблемы, связанные с эстетикой, повествованием, постановкой. А передо мной их сюжеты ставили уже вопросы темпа, ритма, продолжительности и… страха. Ведь истории могли получаться крайне жестокими, сложными для восприятия. Поэтому некоторые работы были мной, скажем так, разрезаны на части и превращены в своеобразные интермедии. Например, визуально «мягкие» эпизоды (Пьера ди Сиулло) дестабилизируют зрителя скорее ироничным текстом. Благодаря таким сценам в фильме возникали необходимые нам паузы, ведь в определенном смысле мы «готовили» зрителя к финалу. Потому что «Страх(и) темноты» заканчиваются эстетским эпизодом, очень узко позиционированным, что ли. Человек в темноте открывает дверь, зажигает свечу, ходит по темному дому, все очень красиво и очень спокойно…

ШО И все равно по-своему страшно.

— Да. Потому что здесь страх возникает из крайней неспешности. Кстати, вам понравился фильм?

ШО Да. И хотя истории неравнозначны, фильм в целом показался мне крайне интересным. Особенно в своем «страшном» аспекте. По сути, вы показывает природу ужасного, матрицу рождения кошмара в кино. Первый его этап — это страх, пережитый другими, байка, рассказанная кем-то. Второй этап — страх, пережитый в сознании, во время сна. И третий этап — материализовавшийся кошмар, ужас овеществленный. По сути, фильм «Страх(и) темноты» напоминает «Крик» Уэса Крейвена, в котором тоже была показана механика «страшного кино».

— Именно. Вы очень точно увидели разные уровни нашей картины. От себя могу добавить, что особое внимание мы уделяли еще и музыке, которая тоже последовательно передает три уровня страха. Наше звуковое оформление не отличается особой мелодичностью. Скажем, это не музыка Бернарда Херрманна для фильмов Альфреда Хичкока. Мы пытались передать ощущение холода агрессивным жестким звуком, который уходит то в глубокие басы, то в высокие регистры. Музыка дополняет смысловой и визуальный уровни страха. Показывает страх, возникающий из-за эффекта внезапности, удивления. Страх — синоним ожидания, нарастающий постепенно. Наконец, страх, который физически «накрывает» вас с головой.

ШО Вы упомянули «Персеполис» Марьян Сатрапи. Есть еще Мишель Осело, Сильвен Шоме с их ни на что не похожим стилем. В прошлом году появился весьма оригинальный фильм «Ренессанс» Кристиана Волькмана. Французская анимация — одна из лучших в мире. Не знаете, почему она настолько сильна?

— И динамична к тому же! Потому что в Ангулеме наряду с Международным фестивалем комиксов и Национальным центром комиксов есть еще и специальная Высшая школа изображения, которую поддерживают многие продюсеры. Это центр подготовки мультипликаторов, технически хорошо оснащенный, очень современный. В нем проходят обучение 150, а то и 200 студентов, которые целенаправленно изучают технику рисунка и мультипликации, но также обучаются работе с «промежуточным изображением», проводят «декомпозицию движения». Молодых художников?мультипликаторов также поддерживает Международный фестиваль анимационных фильмов в Аннеси (ежегодно там награждается лучший дипломный анимационный фильм, — прим. автора). Сегодняшняя ситуация лично мне напоминает то, что было в Чехословакии в 1950?е годы. В то время там существовала очень сильная и влиятельная школа анимации, которая активно развивалась.

ШО А комикс влияет на анимацию?

— Да, конечно. Он помогает ей эволюционировать.

ШО И «Страх(и) темноты» тому подтверждение! Спасибо за беседу.

— Спасибо. Надеюсь, что фильм будет иметь успех в Украине.

беседовал Сергей Васильев-младший
Киев-Париж-Киев